Вчера состоялась моя первая встреча с Еленой по моему запросу в отношении трудностей с ребенком:
- нежелание учиться
- трудности общения
- тяжелая коммуникация
- проблемы со школой
- раздражение с моей стороны к ребенку, нежелание понять и разобраться в поведении и ситуации
- обратная реакция ребенка с раздражением уже в мою сторону
- и т.д.
Елена работала именно со мной, без присутствия ребенка. Это было, конечно, странно, т.к. кажется, что если проблема с ребенком, то и работать надо с ним. Но в процессе терапии я поняла, что это не совсем так, что часто поведение ребенка отзеркаливание нашего собственного поведения. Причем не всегда в отношении ребенка, а поведения в принципе, как общего эмоционального состояния. Я поняла, что многие личные моменты я переношу на ребенка. Я поняла, что мои эмоции не всегда правильно распределены. Я поняла, что мое личное мировоззрение совершенно отличное от мировоззрения моего ребенка. Конечно, это трудно понять, а еще сложнее осознать и принять. И даже если ты думаешь, что принял (порой через боль и мучения), то надо довести это до автоматизма, а не применять разово, когда вспомнишь и когда будут силы с собой совладать. Эта работа нам еще предстоит. Но она нужна каждому родителю. Это я тоже поняла на терапии. Что без работы над собой и с собой ничего не измениться и не получится. Ребенок не так опытен, как мы, чтобы ждать от него первых шагов и изменений. Мало того — этого точно не произойдет!
В первый вечер у меня, конечно, ничего не получилось. Эмоции взяли верх, как и всегда. Но! Потом, когда эмоции ушли, я вернулась мысленно к тому, что мы прорабатывали на терапии. И постепенно, постепенно….не сразу….начала немного менять свое поведение. И каково же было мое удивление, когда я увидела как на это реагирует дочь! Мы дружно сделали все уроки, и даже больше запланированного. Играли. Пили чай. Болтали. И даже вместе легли спать, где моя дочь, обняв меня, сказала, что очень сильно меня любит. Я выдохнула! И слезы подступили. Неужели дети все настолько тонко чувствуют?! Как многого я не понимала. Как хорошо, что сейчас я могу это исправить, пока ей еще 8 лет. Пока еще все еще можно исправить.